Право на образование в фокусе международного сотрудничества: пособие для прагматика

АВТОРЫ: Cмирнова М. В.

АННОТАЦИЯ

Данная статья представляет собой обзор заключений и рекомендаций экспертных механизмов ООН в отношении реализации права на образование в России с позиции прагматика и имеет целью представить эти заключения и рекомендации в качестве правового инструмента, который может быть использован заинтересованными лицами для улучшения правового положения участников образовательных отношений и системы образования в целом.

КЛЮЧЕВЫЕ СЛОВА

Международные обязательства в сфере образования; международное сотрудничество; право на образование; договорные органы ООН; уставные органы ООН; международное право прав человека.

 

Когда речь заходит о международных стандартах права на образование, дискуссия, как правило, опирается на положения ст. 26 Всеобщей декларации прав человека[1], ст. 13 Международного пакта от 16 декабря 1966 г. «Об экономических, социальных и культурных правах[2], Конвенции ЮНЕСКО о борьбе с дискриминацией в области образования[3], других международных инструментов правового регулирования, которые носят обязательный или декларативный характер. Вместе с тем, даже принимая во внимание все сильные и слабые стороны существующей системы регулирования права на образование на международном уровне, при всей его специфике, обусловленной необходимостью поиска оптимального баланса между публичными и частными интересами и легитимным нежеланием суверенных государств допускать какое-либо вмешательство в вопросы внутренней социальной политики, представляется невозможным сделать вывод об эффективности такой системы без анализа степени и качества имплементации международных стандартов на уровне национального законодательства.

Речь идет не только о формальном отражении в российском законодательстве требований международного права о гарантиях права каждого на образование без какой бы то ни было дискриминации, но и о соблюдении на практике установленных международных стандартов.

В связи с вышесказанным следует отметить, что, несмотря на обилие публикаций и исследований о соответствии российского законодательства об образовании международным стандартам[4], мало кто сегодня уделяет значительное внимание именно практической реализации этих стандартов, их отражению в правоприменительной практике, а не только в законодательстве.

Вместе с тем международное сообщество предъявляет конкретные и вполне легитимные требования к России как члену ООН, ратифицировавшему обязательные к исполнению документы. Эти требования облечены в форму «настойчивых рекомендаций» по причине, указанной выше (принцип невмешательства в вопросы внутренней политики), и не имеют механизма обеспечения их выполнения, если не считать политических, дипломатических и, косвенно, экономических методов воздействия. Слово «настойчивые» употреблено здесь сознательно, поскольку, к сожалению, большинство рекомендаций повторяются из документа в документ на протяжении многих лет.

Мониторинг выполнения членами ООН международных обязательств осуществляется договорными органами ООН, мандат которых дополняют специальные процедуры и механизм универсального периодического обзора[5]. Отчеты, подготовленные указанными органами в ходе осуществления регулярных проверок соблюдения международных стандартов в России, и являются основными источниками рассматриваемых нами «настойчивых рекомендаций».

 

Международные обязательства в области образования: определение интересов и зоны ответственности

 

Приоритетами российского образования на современном этапе являются достижение Россией целей по укреплению престижа российского образования[6],а также повышение международной конкурентоспособности российских вузов среди ведущих мировых научно-образовательных центров[7]. Выполнение данных задач не представляется возможным без повышения международного престижа российской системы образования как образцовой в части выполнения международных обязательств в области права на образование. В таком направлении развития заинтересованы все вовлеченные в образовательный процесс стороны. В первую очередь — обучающиеся и их родители в процессе реализации права на образование, основу которого составляют нормы международного права. В выполнении международных обязательств заинтересовано также гражданское общество, которое состоит из активных граждан, использующих все средства правовой защиты, включая международные механизмы, для выстраивания устойчивых правовых связей между обществом в целом и государством. Наконец, не в последнюю очередь в выполнении международных обязательств в реальности, а не только в отчетах, заинтересовано государство по причине внешнеполитического престижа, равно как и в целях повышения доверия граждан к действующим правовым и политическим структурам.

Международные обязательства России в сфере образования и смежных сферах, входящих в компетенцию Минобрнауки России, определены в многосторонних международных договорах, заключенных и ратифицированных Российской Федерацией. К таким договорам, имеющим обязательный характер и сопровождающий их механизм мониторинга имплементации, относятся, в частности, Конвенция о защите прав человека и основных свобод и Протокол № 1 к ней[8], Конвенция ЮНЕСКО о борьбе с дискриминацией в области образования, Международный пакт об экономических, социальных и культурных правах, Международный пакт от 16 декабря 1966 г. «О гражданских и политических правах»[9] (в части запрета дискриминации права на свободу передвижения, свободу совести и религии, религиозного образования и воспитания, защиты семьи и детей), Международная конвенция о ликвидации всех форм расовой дискриминации[10], Конвенция о ликвидации всех форм дискриминации в отношении женщин[11], Конвенция о правах ребенка[12], Конвенция о правах инвалидов[13].

За каждым из перечисленных международных договоров закреплен, в соответствии с волеизъявлением всех сторон, мониторинговый орган, в задачи которого входит сбор данных о выполнении странами – участницами договора взятых на себя добровольно обязательств в рамках соответствующего международного соглашения. Как правило, процедура мониторинга предусматривает регулярные отчеты стран-участниц по вопросам, входящим в компетенцию соответствующего мониторингового органа. В целях обеспечения объективности, отчет предоставляется не только государственным органом, ответственным за определенную сферу деятельности, но и организациями гражданского общества[14]. На соответствующей сессии мониторингового органа зачитываются оба доклада.

Важно отметить, что организации гражданского общества проводят работу по мониторингу выполнения государством международных обязательств, в том числе в области образования, постоянно и на профессиональной основе. В то же время Международный департамент Минобрнауки России, помимо «участия в формировании российской позиции по конвенциям ООН и других международных организаций в сфере деятельности Министерства» и «обеспечения взаимодействия Министерства … с международными организациями» занимается выполнением еще более 50 иных государственных функций[15]. Таким образом, силы организаций гражданского общества и корреспондирующего департамента объективно не всегда равны.

Более того, в силу состязательного характера международного мониторинга отчеты организаций гражданского общества направлены на выявление недочетов, недоработок и иных прямых или косвенных свидетельств невыполнения или неполного выполнения Россией международных обязательств. В данном контексте подготовка качественных научно обоснованных и систематических докладов со стороны российского государства в лице уполномоченных органов имеет чрезвычайную важность. В особенности адекватный ответ на исследования представителей гражданского общества в части невыполнения Россией международных обязательств актуален в условиях текущей международной обстановки, характеризуемой высокой степенью конфликтности и поляризации глобальной политики. На этом фоне официальные доклады российской делегации должны не только выглядеть максимально убедительно, но и иметь глубокую системную проработку и обосновываться исходя из четкого понимания сути международных обязательств и степени их реализации на практике.

Представляется, что инвентаризация международных обязательств в области образования и смежных областях, подведомственных Минобрнауки, а также рекомендаций мониторинговых органов к их исполнению на территории России — необходимый шаг к системному и качественному исполнению данных обязательств, а также составлению всеобъемлющих регулярных научно обоснованных докладов для мониторинговых органов международных организаций.

Компетенция Минобрнауки России по анализу выполнения Российской Федерацией международных обязательств, принятых в соответствии с многосторонними правовыми актами, касающимися вопросов образования, науки и смежных вопросов, а также по осуществлению подготовки проектов национальных докладов Российской Федерации в указанной сфере вытекает из следующих нормативных правовых актов. В соответствии с п. 2 ст. 32 Федерального закона от 15 июля 1995 г. № 101-ФЗ (в ред. от 12 марта 2014 г.) «О международных договорах Российской Федерации»[16] «Федеральные органы исполнительной власти и уполномоченные организации, в компетенцию которых входят вопросы, регулируемые международными договорами Российской Федерации, обеспечивают выполнение обязательств Российской Стороны по договорам и осуществление прав Российской Стороны, вытекающих из этих договоров, а также наблюдают за выполнением другими участниками договоров их обязательств». В соответствии с Положением о Министерстве образования и науки Российской Федерации(утв. постановлением Правительства РФ от 3 июня 2013 г. № 466 (в ред. от 1 июля 2016 г.)[17] Минобрнауки «руководствуется в своей деятельности … международными договорами Российской Федерации» (п. 3), «обобщает практику применения законодательства Российской Федерации, проводит анализ реализации государственной политики и готовит предложения о совершенствовании законодательства Российской Федерации в установленной сфере деятельности» (п. 5.4), организует мониторинг системы образования (п. 5.5.14) и «взаимодействует в установленном порядке с международными организациями» (п. 5.11)

Таким образом, Минобрнауки России осуществляет подготовку докладов, направляет своих представителей в составе делегаций от Российской Федерации для обсуждения докладов, а также реагирует на замечания и предложения мониторинговых органов. Вместе с тем отсутствует эффективный канал коммуникации между министерством и российскими гражданами на предмет планирования отчетной деятельности, прохождения процедуры мониторинга, наличия замечаний и мероприятий, проводимых для их устранения. Представляется, что такая информация должна быть общедоступной в рамках Концепции открытости федеральных органов исполнительной власти (утв. распоряжением Правительства РФ от 30 января 2014 г. № 93-р)[18]. В соответствии с целями Концепции размещение в общем доступе вышеуказанной информации будет служить «повышению прозрачности и подотчетности государственного управления и удовлетворенности граждан качеством государственного управления». Более того, открытое обсуждение международных обязательств и их выполнения будет способствовать расширению «возможностей непосредственного участия гражданского общества в процессах разработки и экспертизы решений», принимаемых Минобрнауки России, «качественному изменению уровня информационной открытости» министерства и «развитию механизмов общественного контроля» за его деятельностью, предусмотренных федеральным законодательством об общественном контроле[19].

Как указано выше, помимо Минобрнауки России, в процессе подготовки докладов по международным обязательствам России в области образования участвуют также институты гражданского общества.

 

Участие институтов гражданского общества в процессе мониторинга 

международных обязательств в сфере образования

 

Право неправительственных организаций участвовать в мониторинговых процессах в рамках международного сотрудничества в сфере образования гарантировано п. 3(m) Положения об Универсальном периодическом обзоре (Приложение № 1 к Резолюции Совета ООН по правам человека от 18 июня 2007 г. № 5/1). Универсальный периодический обзор «обеспечивает участие всех соответствующих заинтересованных сторон, включая неправительственные организации и национальные органы по правам человека, в соответствии с резолюцией Генеральной Ассамблеи ООН № 60/251 от 15 марта 2006 г. и резолюцией Экономического и Социального Совета № 1996/31 от 25 июля 1996 года».

В целом участие неправительственных организаций ощутимо на всех этапах международного сотрудничества по вопросу надлежащего выполнения странами – членами ООН своих обязательств в области прав человека. Неправительственные организации при участии УВКПЧ участвуют в работе договорных органов ООН, Совета по правам человека и его механизмах, включая Консультативный комитет, Социальный форум, Форум по вопросам меньшинств и Экспертный совет по правам коренных народов, Рабочую группу открытого состава по праву на развитие и ряд механизмов, связанных с Дурбанской декларацией и Программой действий. Неправительственные организации также активно взаимодействуют со специальными процедурами и готовят параллельные доклады для универсального периодического обзора[20].

Вместе с тем не каждая неправительственная организация может участвовать в процессе мониторинга выполнения Россией международных обязательств в сфере образования. Для этого необходимо получить консультативный статус при ООН. В настоящее время более 1300 неправительственных организаций обладают таким статусом, из них 25 — российские организации[21].

Процесс получения консультативного статуса определен в Резолюции Экономического и социального совета ООН (ЭКОСОК) № 1996-31[22].Данная Резолюция является основополагающим документом, определяющим правовые основы взаимодействия неправительственных организаций с договорными и уставными органами ООН.

Основные требования к неправительственной организации, желающей приобрести консультативный статус при ООН, закреплены в п. 1-20 Резолюции. Так, например, организация должна быть зарегистрирована и действовать не менее двух лет, предшествующих обращению за получением статуса. Цели создания и деятельности такой организации должны соответствовать сфере компетенции ЭКОСОК. В организации должен быть установлен демократический порядок управления и принятия решений, а фонды организации должны преимущественно формироваться из национальных, а не зарубежных источников, например, за счет взносов, пожертвований и других поступлений, не связанных с государственным финансированием. Заявка организации рассматривается специальной комиссией, и лишь после одобрения и включения в реестр организация может полноценно участвовать в процессе мониторинга исполнения международных обязательств[23].

Несмотря на то что процесс присвоения консультативного статуса отличается прозрачностью, не стоит идеализировать его непредвзятость. ООН остается политической организацией, решения принимаются членами ООН — государствами, представители которых исходят из внешнеполитических соображений, поэтому роль институтов гражданского общества, как бы велика она ни была в международных документах, часто ограничивается политическими соображениями. Например, в 2017 г. Турция призвала ЭКОСОК отозвать консультативный статус у ряда неправительственных организаций, участвовавших в антиправительственных выступлениях в 2016 г. и чья деятельность была признана в Турции незаконной. Совет одобрил предложение представителя Турции и лишил статуса 5 турецких НПО[24].

Получение консультативного статуса российскими организациями, работающими в области права на образование, может быть осложнено техническими и языковыми трудностями, увеличением объема отчетности, а также повышением внимания со стороны российских контролирующих органов[25]. Вместе с тем отсутствие консультативного статуса не является препятствием для полноценного взаимодействия с российскими органами государственной власти, ответственными за выполнение международных обязательств в сфере образования и за предоставление докладов об их реализации в международные мониторинговые органы.

Главный принцип такого взаимодействия прост и понятен. Несмотря на то, что правозащитные организации на первый взгляд выступают в противовес органам государственной власти, при подготовке альтернативных докладов или при подаче исков в суд в защиту права на образование отдельных лиц или групп обе стороны процесса — и государство, и гражданское общество — заинтересованы в надлежащем исполнении международных обязательств в области прав человека. Именно с этих позиций — прагматично, а не враждебно — стоит подходить к обсуждению вопросов надлежащего исполнения конкретных международных обязательств в области образования с органами государственной власти, ответственными за приведение их в исполнение.

 

«Стандарты в области прав человека не имеют никакой ценности, если они не применяются на практике»[26]

 

Несмотря на то что международное право в области прав человека в целом и международные акты, регулирующие право на образование в частности получили широкое закрепление в действующем российском законодательстве, гораздо большую важность на практике имеет обращение к международному праву и решениям международных судов. Как показывают исследования, уровень цитирования международных конвенций в области прав человека и решений Европейского суда по правам человека в российской судебной практике весьма высок[27]. Более того, интенсивное использование международного права в правоприменительной практике существенно и безвозвратно повлияло на качество судебной защиты прав человека в России, а также на развитие межинституциональных и региональных связей[28].

Таким образом, международное сотрудничество — это не только и не столько эффектные рукопожатия лидеров стран на фоне развивающихся государственных флагов, но и, например, ссылка в суде на нормы Конвенции о защите прав человека и основных свобод для успешного получения бесплатного жилья ребенком-сиротой в Республике Башкортостан[29].

Не умаляя важности применения международного права в российских судах, необходимо напомнить, что целью данной статьи является анализ альтернативных способов практического использования международного права, в частности, посредством апеллирования к результатам мониторинговых процессов в договорных органах ООН при судебной или административной защите права на образование в России. Нормы конвенционного международного права, ввиду способа их принятия путем консенсуса или голосования большим числом суверенных участников, обладают максимальной степенью абстракции. В то же время заключения мониторинговых органов как механизм правоприменения позволяет более конкретно сформулировать существо международных норм.

Основным механизмом в рассматриваемой области является мониторинговый механизм Международного пакта об экономических, социальных и культурных правах, который Советский Союз, будучи членом ООН, ратифицировал еще в 1973 г.Статья 13 этого международного соглашения подробно описывает, что понимается под правом каждого человека на образование: обязательное и бесплатное для всех начальное образование, открытое и доступное среднее образование, включая профессионально-техническое среднее образование, одинаково доступное для всех на основе способностей каждого высшее образование, ликвидация безграмотности, развитие сети школ всех ступеней и т. д. Важный элемент права на образование — уважение свободы родителей выбирать для своих детей не только учрежденные государственными властями школы, но и другие школы, отвечающие государственным требованиям, а также право родителей обеспечить религиозное и нравственное воспитание своих детей в соответствии со своими собственными убеждениями.

Глобальное сотрудничество в рамках данного Пакта подразумевает, что за его исполнением все государства, для которых он является обязательным (а это 164 из 170 стран мира), следят совместно. Процесс мониторинга организован в рамках работы Комитета по экономическим, социальным и культурным правам (КЭСКП)[30], который состоит из 18 экспертов из разных стран, состав которых регулярно обновляется.

На регулярных заседаниях Комитета два раза в год рассматриваются периодические доклады всех стран–участниц Конвенции. Такой доклад представляется раз в пять лет. Комитет изучает каждый доклад и излагает государству-участнику свои соображения и рекомендации в форме «заключительных замечаний». Об итогах работы за год Комитет докладывает на сессии Совета по правам человека, где происходит открытый диалог между всеми странами – членами ООН о проблемах и достижениях в области социальных, экономических и культурных прав, в том числе права на образование.

Россия представляла периодические доклады на рассмотрение Комитета дважды: в 2003 и в 2011 гг. В 2003 году рекомендации Комитета касались, в основном, восстановления инфраструктуры образования в Чеченской Республике, ограничения доступа в образовательные учреждения в связи с регистрацией по месту жительства и борьбы со СПИДом через введение курсов полового воспитания в школах[31]. В 2011 году круг проблем расширился. Комитет обратил внимание на трудности с обеспечением доступа к образованию в сельской местности, а также особо уязвимых категорий обучающихся: лиц с ограниченными возможностями здоровья, цыган, детей коренных малочисленных народов и др.[32].

И хотя заключительные документы обзоров носят рекомендательный характер, как следует из их наименования, Россия как страна – участница Пакта стремится к выполнению полученных рекомендаций и замечаний. Многие из них были учтены при подготовке Федерального закона от 29 декабря 2012 г. № 273-ФЗ «Об образовании в Российской Федерации»[33] (далее — Закон об образовании в РФ).

Рассмотрим ряд конкретных примеров, которые демонстрируют, каким образом можно использовать рекомендации мониторинговых органов ООН для защиты права на образование в России.

 

Пример 1. Сегрегация детей с ограниченными возможностями здоровья

 

На протяжении уже многих лет органы ООН негативно оценивают практику создания специальных (коррекционных) школ для детей с ограниченными возможностями здоровья, как имеющую характер сегрегации и дискриминации таких детей.

Такие опасения были высказаны, в частности, Комитетом по правам ребенка в 2005 г.[34], Комитетом по экономическим, социальным и культурным правам в 2011 г.[35],а также были включены в отчет, представленный на 11 сессии Совета ООН по правам человека в рамках Универсального периодического обзора в 2009 г.[36].

Тем не менее подобные школы существуют. На сегодня, по данным портала edu.ru, по всей России зарегистрировано 1207 коррекционных общеобразовательных учреждений[37]. Несмотря на то что согласно п. 5 ст. 108 Закона об образовании в РФ специальные (коррекционные) образовательные учреждения для обучающихся, воспитанников с ограниченными возможностями здоровья должны не позднее 1 января 2016 г. переименоваться в общеобразовательные организации, создание «отдельных организаций, осуществляющих образовательную деятельность» для обучения детей с ограниченными возможностями здоровья, предусмотрено п. 4 ст. 79 этого же закона наряду с совместным (инклюзивным) обучением таких детей. Будут ли они де-факто сегрегационными, или смогут обеспечить получение «без дискриминации качественного образования лицами с ограниченными возможностями здоровья», как это гарантировано п. 5 ст. 5 Закона об образовании в РФ — покажет время.

Между тем на практике при возникновении спора о правомерности помещения ребенка в коррекционный класс или учреждение, вместо создания условий для интеграции обучающегося в образовательный процесс, можно сослаться не только на действующие нормы международного права, но и на необходимость выполнения международных обязательств, вытекающую из приведенных рекомендаций. Такой подход представляется перспективным, как следует из материалов существующей судебной практики. Например, Хабаровский краевой суд в апелляционном определении от 23 мая 2014 г. по делу № 33-3197/2014 пришел к выводу, что требование об установке пандусов в общеобразовательной школе для обеспечения физического доступа обучающихся с ограниченными возможностями правомерно[38].Суд сослался на требования ст. 9 Конвенции «О правах инвалидов», которая предусматривает распространение мер по выявлению и устранению препятствий и барьеров, мешающих доступности, «на здания, дороги, транспорт и другие внутренние и внешние объекты, включая школы, жилые дома, медицинские учреждения и рабочие места». Таким образом, суд принял решение в пользу инклюзивного образования, даже несмотря на то, что выполнение решения потребует затрат из регионального бюджета.

 

Пример 2. Дискриминация по национальному признаку в сфере образования

 

В Заключительных замечаниях к периодическому отчету России по исполнению Конвенции о ликвидации всех форм расовой дискриминации, который был рассмотрен на 82-й сессии одноименного Комитета, состоявшейся в феврале 2013 г. в Женеве, также содержатся рекомендации, связанные с осуществлением права на образование[39]. Большинство из этих рекомендаций появились в документе повторно, так как не были выполнены российской стороной с момента обсуждения предыдущего отчета в 2008 году[40].

Отметим три момента.

1. В пункте 8 Заключительных замечаний Комитет с сожалением отмечает, что, несмотря на прямое указание на это в предыдущем итоговом документе[41], за прошедшие 4 года так и не был создан действенный механизм систематического сбора данных об осуществлении этническими меньшинствами и негражданами прав, закрепленных в Конвенции, в том числе права на образование, в разбивке по признакам пола, гражданства и этническои? принадлежности (определенной опрошенным самостоятельно). Комитет отмечает в итоговом документе 2013 г., что, не имея системы сбора такой информации, невозможно разрабатывать, эффективно внедрять и отслеживать реализацию мер, направленных на ликвидацию неравенства при осуществлении прав уязвимыми категориями граждан.

2. Российская делегация снова, как и в 2008 г., не смогла убедить Комитет в том, что фактическое осуществление социальных прав не зависит от регистрации по месту жительства. В пункте 18 Заключительных замечаний Комитет повторно[42] рекомендует российской стороне обеспечить такие условия фактической реализации прав всеми лицами, которые бы исключали фактор наличия или отсутствия регистрации по месту проживания и жительства. Напомним, что весьма неоднозначные судебные решения были приняты по этому вопросу российскими судами уже после замечаний Комитета 2013 г. Так, в 2015 году Верховный суд РФ[43]отказал в удовлетворении заявления о признании недействующими положений п. 9 Порядка приема граждан на обучение по образовательным программам начального общего, основного общего и среднего общего образования, утвержденного приказом Минобрнауки России от 22 января 2014 г. № 32. Данный пункт предусматривает предоставление документов, свидетельствующих о проживании на территории, к которой «приписана» школа, в целях гарантированного зачисления в первую очередь тех детей, которые постоянно проживают на данной территории. При том что, по мнению суда, оспариваемая норма не ограничивает право на образование детей, не проживающих на указанной территории, практика свидетельствует об обратном: школы продолжают отказывать в приеме ввиду отсутствия регистрации по месту жительства[44]. Следовательно, в такой ситуации можно сослаться не только на решение Верховного суда РФ, но и на рекомендации Комитета ООН о ликвидации всех форм расовой дискриминации.

3. Наконец, в Заключении 2013 г. повторно был затронут вопрос о фактической сегрегации детей цыган («рома» — если использовать язык документа) и иных детей, принадлежащих к этническим меньшинствам[45]. Российская делегация и здесь не смогла убедить Комитет в том, что помещение таких детей в отдельные классы (по версии Комитета, - в классы для отстающих) в ряде регионов не является сегрегацией. Комитет с обеспокоенностью отметил, что по данным независимых источников, такие классы зачастую изолированы от остальных классов в школе, вплоть до того, что дети ходят разными коридорами и пользуются разными туалетами, а также что условия обучения в таких классах гораздо хуже, чем в среднем по школе[46]. Соответствующую практику Россия призвана немедленно прекратить и обеспечить полную и пропорциональную интеграцию детей рома в систему общеобразовательных школ без дискриминации[47].

 

Пример 3. Гендерное равенство в образовании

 

В 2011 году Комитет ООН по экономическим, социальным и культурным правам[48] в заключительных замечаниях по России высказал озабоченность тем, что женщины по-прежнему составляют подавляющее большинство работников, занятых на низкоквалифицированных и низкооплачиваемых работах в различных областях государственного и частного секторов, и призвал активизировать усилия по увеличению окладов работников системы образования с тем, чтобы сократить разрыв в оплате труда между мужчинами и женщинами.

В 2010 году аналогичная проблема была затронута в докладе Комитета ООН по ликвидации дискриминации в отношении женщин[49]. Комитет в очередной раз заявил о своей «озабоченности по поводу сохранения практики традиций патриархальных устоев и глубоко укоренившихся стереотипов в отношении роли, обязанностей и идентичности женщин и мужчин во всех сферах жизни»[50]: официальные лица России в своих выступлениях неоднократно подчеркивают «роль женщин как матерей и домохозяек». Комитет признал, что «такие обычаи и практика увековечивают дискриминацию в отношении женщин и девочек, что они находят свое отражение в неблагоприятном и неравном статусе во многих областях, включая образование».

Комитет рекомендовал России принять эффективные меры для «ликвидации фактической сегрегации в сфере образования, активного поощрения диверсификации при выборе женщинами и мужчинами изучаемых дисциплин и профессий, а также создания стимулов для содействия выбору женщинами традиционно мужских специальностей»[51]. Несмотря на то что успешных судебных дел, затрагивающих проблему гендерной дискриминации в России почти нет[52], потенциал для данной группы дел достаточно большой. Есть вероятность, что с помощью отсылок к заключительным рекомендациям Комитета по ликвидации дискриминации в отношении женщин удастся если не добиться гендерного баланса в школах за счет повышения зарплат всего сектора, то хотя бы аргументированно привлечь внимание к данной проблеме.

В 2015 году Комитет по ликвидации дискриминации в отношении женщин снова рассмотрел очередной доклад Российской Федерации[53]. На повестке дня вновь оказались острые вопросы, связанные с фактическим доступом женщин к образованию и карьере и с ролью женщины в обществе. Так, Комитет «настоятельно призвал» Россию:

1) искоренить стереотипы и патриархальные представления о роли и обязанностях женщин и мужчин в семье и в обществе, в том числе использовать систему образования для распространения позитивного и нестереотипного образа женщин (п. 20);

2) включить в обязательную программу начальных и средних школ комплексный, учитывающий гендерную проблематику и соответствующий возрасту курс обучения по вопросам сексуального и репродуктивного здоровья и соответствующих прав для девочек и мальчиков, и активизировать усилия по пересмотру школьных программ и учебников для исключения из них негативных стереотипов о роли женщин (п. 32);

3) расширять и осуществлять конкретные меры по борьбе с нищетой среди сельских женщин, включая эффективные меры по обеспечению доступа сельских женщин к образованию, повышению квалификации и обучению (п. 38).

Как видно из приведенного выше описания рекомендаций, не все они носят строго юридический характер, тем не менее все они, во-первых, могут быть выполнены через принятие нормативных правовых актов при наличии политической воли, а, во-вторых, могут быть использованы для защиты аналогичных или смежных нарушенных, или оспариваемых прав.

 

Пример 4. Образование для безнадзорных детей и детей из групп риска

 

В докладе 2011 г. (п. 24) Комитет по экономическим, социальным и культурным правам (а до этого Комитет по ликвидации дискриминации в отношении женщин в 2002 г.)[54] обратил внимание на ситуацию, связанную с экплуатацией значительного числа детей, живущих и работающих на улице в такой степени, что регулярное посещение ими школы резко ограничивается. Комитет настоятельно призвал российские власти принять эффективные и достаточные меры для того, чтобы безнадзорные дети имели доступ к образованию, и сообщить о результатах в следующем периодическом докладе.

Среди детей, не посещающих школу в России, Комитет выделил дополнительно две группы риска: 1) дети, проживающие в сельских районах, принадлежащие к маргинализованным группам, включая цыган, коренные народы и детей-инвалидов (п. 32); 2) дети, проживающие в Чечне и на Северном Кавказе, а также дети из числа внутренне перемещенных лиц, права которых на образование ограничиваются в связи с ликвидацией последствий военных действий. Комитет особенно отмечает негативную тенденцию их «добровольного» призыва в военные формирования (п. 33).

 

Пример 5. Половое воспитание

 

В том же докладе 2011 г. (п. 30) Комитет в очередной раз (до этого — в 2003 г. (п. 62)[55], а в 2002 году - Комитет по ликвидации дискриминации в отношении женщин[56]) высказал обеспокоенность тем, что в России отсутствует образование в сфере репродуктивного и сексуального здоровья, и призвал включить в школьную программу в том числе курс полового воспитания для подростков в целях предупреждения ранней беременности и борьбы с инфекциями, передаваемыми половым путем, включая ВИЧ/СПИД, а также обеспечить образование в области репродуктивного и сексуального здоровья.

Реализация данной рекомендации является проблематичной в свете действующей в настоящее время политики защиты детей от информации, причиняющей вред их развитию[57], а также политики защиты «традиционных семейных ценностей»[58]. В этом же контексте проблематичной выглядит просьба Комитета по экономическим, социальным и культурным правам в докладе 2011 г. (п. 36) представить информацию о масштабах практики дискриминации в отношении лиц с нетрадиционной сексуальной ориентацией в сфере образования.

 

Пример 6. Права коренных малочисленных народов в сфере образования

 

В 2010 году в своем Докладе на 15 сессии Совета ООН по правам человека Джеймс Анайя, Специальный докладчик по вопросу о положении в области прав человека и основных свобод коренных народов (на тот момент) описал ситуацию в России с соблюдением прав коренных народов в России по итогам своей поездки[59]. Вопросам образования в этом докладе посвящен специальный раздел (п.п. 66–71).

Среди проблемных вопросов этой группы населения Специальный докладчик отметил следующие:

1. Оптимизация школ в отдаленных регионах, которая не оставляет семьям с детьми иного выбора, как переехать в другое место и оставить свои коренные общины. Поэтому «при принятии решений о закрытии школ необходимо тщательно все взвешивать в свете того, что их закрытие может иметь для общин коренных народов несоразмерные последствия».

2. Из-за удаленности поселений коренных народов многие дети из их числа учатся в школах-интернатах. Однако в разговорах со Специальным докладчиком преподаватели поделились с ним мнением о том, что школы-интернаты не являются идеальной формой образования для коренных народов, поскольку такая форма обучения «вырывает» детей, как в буквальном, так и в культурном смысле, из их традиционной среды обитания и отрывает их от семей. В докладе также отмечено, что существуют формы, которые лучше приспособлены к образу жизни общин коренных народов, нежели школы-интернаты, в частности такие, как кочевые школы, которые кочуют вместе с оленеводами.

3. В докладе отмечается, что общины, особенно родители, не имеют достаточно рычагов влияния как на содержание образования, так и на принимаемые административные решения. Со ссылкой на ст. 14 Декларации о правах коренных народов[60] в Докладе говорится о том, что коренные народы имеют право создавать и контролировать свои «системы образования и учебные заведения, обеспечивающие образование на их родных языках, таким образом, чтобы это соответствовало свойственным их культуре методам преподавания и обучения».

В разделе рекомендаций (п. 92 Доклада) явно прописан призыв к расширению возможностей получения образования, существующих на данный момент у коренных народов, характеризуемых более высоким уровнем неграмотности по сравнению с другими жителями России. Для этого Совет по правам человека рекомендовал:

- поддерживать усилия коренных народов, направленные на создание таких учебных заведений, которые лучше всего отвечают потребностям их общин;

- органам власти совместно с коренными народами продолжать экспериментировать с новыми моделями образования, больше приспособленными к потребностям и приоритетам коренных народов, а также продолжать совершенствовать модели школ-интернатов;

- разработать механизмы, позволяющие общинам коренных народов, особенно родителям, более активно и более регулярно участвовать в принятии решений, касающихся школьных учебных программ, и обеспечивающие достаточную гибкость в плане участия родителей в процессе принятия решений в отношении предметов, которые должны преподаваться, языка, на котором должно проводиться обучение этим предметам, и других вопросов.

 

Заключение

 

Приведенные примеры демонстрируют важный элемент международного сотрудничества — наличие конструктивного диалога[61].Диалог не означает согласия. В равной степени диалог не означает безусловного и моментального исполнения заключительных замечаний комитетов, которые, как известно, носят рекомендательный характер. Вместе с тем диалог подразумевает, что стороны заинтересованы и в дальнейшем выслушивать мнение друг друга и по мере возможностей сближать позиции.

Цель настоящей статьи заключалась в том, чтобы показать, что заключения мониторинговых органов ООН, будучи инструментом внешней политики, на самом деле имеют вполне конкретную практическую ценность для тех частников правоотношений в сфере образования, кто желает расширить инструментарий защиты своих прав и законных интересов и готов на поиск разумного и прагматичного компромисса при взаимодействии с органами государственной власти.

В то же время необходимо признать, что о наличии такого механизма известно не многим. В качестве возможных причин можно назвать следующие три фактора:

1)    отсутствие широкого доступа к информации на русском языке о решениях, принимаемых на уровне ООН[62];

2)    отсутствие интереса СМИ и неправительственных организаций, работающих в России, к проблемам права на образование, если эти проблемы не связаны с более болезненными для общества вопросами, например, призыва на военную службу или прав заключенных;

3)    отсутствие действенного механизма по общественному и межведомственному обсуждению результатов отчетных сессий в органах ООН и продвижению решений, направленных на приближение к международным стандартам права на образование в правоприменительной практике.

В качестве эксперимента можно предложить более внимательно отследить предстоящие в 2017 г. отчетные сессии и рассмотрение на них вопросов, связанных с реализацией права на образование[63].

Так, например, в июле 2017 г. состоится рассмотрение российского доклада на 93 сессии Комитета по борьбе с расовой дискриминацией. Россия уже представила свой доклад, он размещен в материалах сессии[64]. Российская сторона сообщает о конкретных законодательных и организационных мерах, принятых для реализации предыдущих замечаний Комитета, в том числе о состоянии образования цыган и коренных малочисленных народов. Информация от неправительственных организациях на данный момент пока не представлена.

В сентябре 2017 г. состоится рассмотрение очередного российского доклада на 62 сессии Комитета по экономическим, социальным и культурным правам. На странице Комитета уже загружен российский доклад, а также альтернативные доклады, представленные организациями гражданского общества[65]. В докладе российская сторона сообщает о специальных мерах, принятых в отчетный период и направленных на выполнение международных обязательств, предусмотренных Международным пактом. В части образования сообщается об улучшении школьного питания (п. 229), об антидискриминационных мерах в отраслевом законодательстве (п. 268), об условиях получения образования лицами с ограниченными возможностями здоровья в школах (п. 321) и в вузах (п. 329), об образовании коренных малочисленных народов (п.п. 340–343), о реализации права иностранных граждан на образование (п. 344), об обучении детей в «цыганских классах» на основании желания родителей обучать детей с учетом национальных традиций (п. 348) и о других аспектах системы образования[66].

Особенностью российского доклада является ссылка, как правило, на действующее законодательство, в то время как со стороны Комитета обычно предлагается предоставить данные скорее социологического характера. Например, в части права на образование Комитет предложил предоставить «статистические данные об отсеве в начальной и средней школе и о непосещаемости с разбивкой по полу, возрасту, наличию инвалидности, этническому происхождению и географическому местонахождению» (п. 32 Перечня вопросов)[67]. Также предлагается предоставить фактическую информацию о воздействии Закона об образовании в РФ и поправок, касающихся улучшения доступа к инклюзивному образованию для детей с инвалидностями (п. 33), а также информацию о предпринимаемых усилиях по преодолению де-факто сегрегации детей рома в школах, которая, как сообщается, по-прежнему носит широкий характер (п. 34)[68].

Наличие значительного числа параллельных докладов со стороны организаций гражданского общества является знаком продолжающегося диалога. Необходимо помнить, что основным принципом международного сотрудничества является, в первую очередь, его добровольность. Это означает, что вопрос об обязательности тех или иных решений для конкретного государства, как правило, не стоит, поскольку к участию в международных соглашениях и организациях никто не принуждает. Стороны сознательно идут на принятие на себя международных обязательств, поскольку видят в этом правовую и политическую выгоду. Во-первых, с расширением форм международного сотрудничества возрастает степень защищенности права на образование, поскольку увеличивается число средств защиты, как результат — меньше проблем выносится на международный уровень. Во-вторых, политический имидж государства на международной арене улучшается, а, следовательно, данное преимущество можно использовать в ходе дальнейших переговоров по экономическим, геополитическим и иным вопросам. Прагматизм в действии.

 

Литература

1. Бердышев, И. Цыгане и школа: ассимиляция или изоляция? // Учительская газета. 2005. 15 фев. [Электронный ресурс]. URL: http://www.ug.ru/archive/7137 (дата обращения: 02.02.2017).

2. Кожанов, К. Правда и вымыслы о цыганах [Электронный ресурс]. URL: http://arzamas.academy/materials/41 (дата обращения: 02.03.2017).

3.Козырин А.Н. Международное сотрудничество в сфере образования: к разработке концепции интегрирующего федерального закона об образовании / А. Н. Козырин // Ежегодник российского образовательного законодательства. — 2007. — Т. 2. — С. 166–175.

4. Сенинский С. Дети цыган в российских школах // Радио «Свобода», 13 фев. 2008. [Электронный ресурс]. URL: http://www.svoboda.org/a/434933.html (дата обращения: 02.03.2017).

5. Смирнова, М. В. Модели вторичной конституционализации в российской политической системе / М. В. Смирнова, К. Торнхилл // Конституционное и муниципальное право.— 2016. — № 6. — М. : Юрист, 2016.— С. 34–42.

6. Сырых, В.М. Введение в теорию образовательного права / В. М. Сырых. — М., 2002. (гл. 2 разд. IV). — 340 с.

7. Ягофаров, Д. А. Правовое регулирование системы образования: учебное пособие / Д. А. Ягофаров. — М., 2005.— 211 с.

8. Robert Giles. UN should protect rights defenders from attacks and reprisals. Global Post, 8 August 2013 [Электронный ресурс]. URL: https://www.pri.org/stories/2013-08-08/un-should-protect-rights-defenders-attacks-and-reprisals (дата обращения: 02.03.2017).

---

[1] (принята Генеральной Ассамблеей ООН 10.12.1948) // Российская газета. 1995. 05 апр., 1998. 10 дек.

[2] Пакт ратифицирован Указом Президиума ВС СССР от 18.09.1973 № 4812-VIII. Вступил в силу для СССР с 3 января 1976 г. //БВС РФ. 1994. № 12.

[3] (Заключена в Париже 14.12.1960) // Ведомости ВС СССР. 1962. № 44, ст. 452.

[4] См., например: Козырин А.Н. Международное сотрудничество в сфере образования: к разработке концепции интегрирующего федерального закона об образовании // Ежегодник российского образовательного законодательства. 2007. Т. 2. С. 166–175; Ягофаров Д.А. Правовое регулирование системы образования : учебное пособие. М., 2005; Сырых В.М. Введение в теорию образовательного права. М., 2002. (гл. 2 разд. IV) и др.

[5] Резолюция Генеральной Ассамблеи ООН № 60/251 от 15.03.2006 «Совет по правам человека» [Электронный ресурс]. URL:http://www.cdep.ru/mps/5/ch2/5.1.pdf.

[6] Концепция «Русская школа за рубежом» (утв. Президентом РФ 04.11.2015) [Электронный ресурс]. URL: http://www.kremlin.ru/acts/news/50643.

[7] Об утверждении государственной программы Российской Федерации «Развитие образования» на 2013–2020 годы (мероприятие 1.5) :постановление Правительства РФ от 15.04.2014 № 295 // Российская газета. 2014. 24 апр.; О мерах государственной поддержки ведущих университетов Российской Федерации в целях повышения их конкурентоспособности среди ведущих мировых научно-образовательных центров : постановление Правительства РФ от 16.03.2013 № 211 // Российская газета. 2013. 25 март.

[8] (Заключена в г. Риме 04.11.1950) вместе с Протоколом № 1, подписан в г. Париже 20.03.1952 // Бюллетень международных договоров. 2001. № 3

[9] БВС РФ. 1994. № 12.

[10] (Заключена 12.12.1965) // Ведомости ВС СССР. 1969. № 25, ст. 219.

[11] (Заключена 18.12.1979) // Ведомости ВС СССР. 1982. № 25, ст. 464.

[12] (Одобрена Генеральной Ассамблеей ООН 20.11.1989; вступила в силу для СССР 15.09.1990) // Сборник международных договоров СССР. 1993. Вып. XLVI.

[13] (Принята Резолюцией Генеральной Ассамблеи ООН от 13.12.2006 № 61/106; вступила в силу для Российской Федерации 25.10.2012 // СЗ РФ. 2013. № 6, ст. 468.

[14] В соответствии с п. 3(m) Положения об Универсальном периодическом обзоре (Приложение № 1 к Резолюции Совета ООН по правам человека от 18.06.2007 № 5/1) Универсальный периодический обзор обеспечивает участие всех соответствующих заинтересованных сторон, включая неправительственные организации и национальные органы по правам человека, в соответствии с резолюцией Генеральной Ассамблеи ООН от 15.03.2006 № 60/251 и резолюцией Экономического и Социального Совета от 25.06.1996 № 1996/31. См. также: Руководство к подготовке параллельных отчетов институтами гражданского общества для предоставления на рассмотрение в ходе Универсального периодического обзора / Управление Верховного комиссара по правам человека, 2008 [Электронный ресурс]. URL:http://www.ohchr.org /EN/HRBodies/UPR/ Documents/TechnicalGuide EN.pdf(дата обращения:02.03.2017).

[15] Положение о Международном департаменте Министерства образования и науки Российской Федерации (утв. приказом Минобрнауки России от 09.08.2013 № 945). Документ опубликован не был. Доступ из СПС «КонсультантПлюс».

[16] СЗ РФ. 1995. № 29, ст. 2757.

[17] СЗ РФ. 2013. № 23, ст. 2923.

[18] Российская газета. 2014. 03 фев. Данная Концепция является элементом всеобъемлющей государственной политики по обеспечению открытости органов государственной власти в целях повышения доверия граждан к государству, гарантий реализации конституционного права на участие в управлении делами государства (ст. 32 Конституции РФ), а также «эффективного взаимодействия органов власти и общества» (Пояснительная записка к законопроекту № 386525-4 «Об обеспечении доступа к информации о деятельности государственных органов и органов местного самоуправления»). В обширный законодательный и подзаконный пакет информационной реформы входит Федеральный закон от 09.02.2009 № 8-ФЗ «Об обеспечении доступа к информации о деятельности государственных органов и органов местного самоуправления» (Российская газета. 2009. 13 фев.), а также более двух тысяч иных законодательных и подзаконных нормативных актов.

[19] Об основах общественного контроля в Российской Федерации : Федеральный закон от 21.07.2014 № 212-ФЗ // Российская газета. 2014. 23 июля.

[20] Механизм взаимодействия подробно описан в Справочнике УВКПЧ «Как работать по Программе ООН в области прав человека. Справочник для гражданского общества». Нью-Йорк и Женева, 2008 [Электронный ресурс]. URL:http://ohchr.org/Documents/Publications/ ngohandbook _ru.pdf(дата обращения:02.03.2017).

[21] Реестр неправительственных организаций, аккредитованных при ООН [Электронный ресурс]. URL:http://esango.un.org/civilsociety/displayDPISearch.do?method=search&sessionCheck= false (дата обращения:02.03.2017).

[22] Принята на 49-м пленарном заседании 25 июля 1996 // Сборник резолюций ЭКОСОК за 1996 год. Приложение № 1. С. 53 [Электронный ресурс]. URL:http://csonet.org/ content/ documents/ 199631.pdf(дата обращения:02.03.2017).

[23] Более подробно о порядке принятия решения о включении в реестр см. на http://csonet. org/index.php?menu=34(дата обращения:02.03.2017).

[24] Доклад по итогам регулярной сессии Комитета по неправительственным организациям ЭКОСОК в 2017 году от 24.02.2017№ E/C.2/2017/32 [Электронный ресурс]. URL

http://csonet. org/content/documents/REPORT_FINAL_DRAFT_24_Feb_2017.pdf (дата обращения:02.03.2017).

[25] Robert Giles.‘UN should protect rights defenders from attacks and reprisals’, Global Post, 8 August 2013 [Электронный ресурс].URL: https://www.pri.org/stories/2013-08-08/un-should-protect-rights-defenders-attacks-and-reprisals(дата обращения:02.03.2017).

[26] Справочник УВКПЧ «Как работать по Программе ООН в области прав человека. Справочник для гражданского общества».

[27] См., например: Смирнова М. В., Торнхилл К. Модели вторичной конституционализации в российской политической системе // Конституционное и муниципальное право. 2016. № 6. М.: Юрист, 2016. С. 34–42.

[28] См.: Смирнова М. В., Торнхилл К. Указ.соч. С. 37.

[29] См.: Апелляционное определение ВС Республики Башкортостан от 19.09.2016 по делу № 33-18580/2016 [Электронный ресурс]. Доступ из СПС «КонсультантПлюс».

[30] Более подробно с деятельностью Комитета можно ознакомиться на сайте Управления Верховного комиссара ООН по правам человека: http://ohchr.org/RU/hrbodies/cescr/pages/ cescrindex.aspx

[31] Заключительные замечания Комитета по экономическим, социальным и культурным правам в отношении периодического доклада Российской Федерацииот 28.11.2003 № E/C.12/1/ ADD.94 [Электронный ресурс]. URL: http://tbinternet.ohchr.org/_layouts/ treatybodyexternal/ Download.aspx?symbolno=E%2fC.12%2f1%2fAdd.94&Lang=en (дата обращения: 02.03.2017).

[32] Заключительные замечания Комитета по экономическим, социальным и культурным правам в отношении периодического доклада Российской Федерацииот 20.05.2011 № E/C.12/RUS/CO/5 [Электронный ресурс]. URL: http://tbinternet.ohchr.org/ _layouts/ treatybodyexternal/Download.aspx ?symbolno=E%2fC.12%2fRUS%2fCO%2f5&Lang=en(дата обращения: 02.03.2017).

[33] Российская газета. 2012. 31 дек.

[34] См.: Заключительные замечания Комитета по правам ребенка: Российская Федерация (CRC/C/RUS/CO/3 от 23.11.2005) [Электронный ресурс]. URL:

http://tbinternet.ohchr.org/_layouts/treatybodyexternal/Download.aspx?symbolno=CRC%2fC%2fRUS%2fCO%2f... (дата обращения: 02.03.2017).

[35] Заключительные замечания Комитета по экономическим, социальным и культурным правам: Российская Федерация (E/C.12/RUS/CO/5 от 01.06.2011) [Электронный ресурс]. URL:

http://tbinternet.ohchr.org/_layouts/treatybodyexternal/Download.aspx?symbolno=E%2fC.12%2fRUS%2fCO%2... обращения: 02.03.2017).

[36] Рекомендация № 55 Отчета рабочей группы по подготовке Универсального периодического обзора по Российской Федерации A/HRC/11/19 от 05.10.2009[Электронный ресурс]. URL: https://documents-dds-ny.un.org/doc/UNDOC/GEN/G09/162/61/PDF/G0916261.pdf?OpenElement (дата обращения: 02.03.2017).

[37] (дата обращения:02.03.2017).

[38] [Электронный ресурс]. URL:http://sudact.ru/regular/doc/BBZZWvzL2IVT (дата обращения:02.03.2017).

[39] Комитет по ликвидации расовой дискриминации. Заключительные замечания по 20?22периодическим докладам Российской Федерации.82 сессия (11 февраля – 1 марта 2013 г.), CERD/C/RUS/CO/20-22, 17.04.2013. [Электронный ресурс]. URL: file://nask.man.ac.uk/home$/ Downloads/G1342765.pdf(дата обращения:02.02.2017).

[40] Комитет по ликвидации расовой дискриминации. 73 сессия (28 июля – 15 августа 2008 г.) Заключительные замечания Комитета по ликвидации расовой дискриминации в отношении Российской Федерации CERD/C/RUS/CO/19, 22.09.2008 [Электронный ресурс]. URL: file://nask.man.ac.uk/home$/Downloads/G0844180.pdf(дата обращения:02.02.2017).

[41] Пункт 10 Заключительных замечаний 2008 г.

[42] В Заключительных рекомендациях 2008 г. соответствующая рекомендация была закреплена в п. 27.

[43] Решение ВС РФ от 27.08.2015 № АКПИ15-694[Электронный ресурс]. Режим доступа: http://www.vsrf.ru/stor_pdf.php?id=1367310

[44] «Верховный суд подтвердил право детей учиться» // Комитет «Гражданское Содействие», 18.09.2015 [Электронный ресурс]. URL: http://refugee.ru/news/verhovnyj-sud-podtverdil-pravo-detej-uchitsya(дата обращения:02.02.2017).

[45]Пункт 17 в итоговом документе 2013 г. и п. 27 в итоговом документе 2008 г.

[46] Пример такого «негласного апартеида» описан Кириллом Кожановым в статье «Правда и вымыслы о цыганах» [Электронный ресурс].URL: http://arzamas.academy/materials/41 (дата обращения:02.03.2017).

[47]См.: Бердышев И. Цыгане и школа: ассимиляция или изоляция? // Учительская газета. 2005. 15 фев. [Электронный ресурс]. URL: http://www.ug.ru/archive/7137 (дата обращения: 02.02.2017). О положительном опыте интеграции цыганских детей см.: Сенинский С. Дети цыган в российских школах // Радио «Свобода», 13 фев. 2008 [Электронный ресурс]. URL: http://www.svoboda.org/a/434933.html (дата обращения: 02.03.2017).

[48] Комитет ООН по экономическим, социальным и культурным правам. E/C.12/RUS/CO/5. Рассмотрение докладов, представленных государствами-участниками в соответствии со ст.ст. 16 и 17 Пакта. Заключительные замечания Комитета по экономическим, социальным и культурным правам [Электронный ресурс]. URL:

http://tbinternet.ohchr.org/_layouts/treatybodyexternal/Download.aspx?symbolno=E%2fC.12%2fRUS%2fCO%2... (дата обращения: 02.03.2017).

[49] Заключительные замечания Комитета по ликвидации дискриминации в отношении женщин: Российская Федерация. 46 сессия (12–30 июля 2010 г.). CEDAW/C/USR/CO/7 [Электронный ресурс]. URL: http://tbinternet.ohchr.org/_layouts/ treatybodyexternal/ Download. aspx?symbolno=CEDAW%2fC%2fUSR%2fCO%2f7&Lang=en(дата обращения: 02.03.2017).

[50]Пункт 20 Заключительных замечаний 2010 г.

[51]Пункт 35 Заключительных замечаний 2010 г.

[52] Например, Свердловский районный суд г. Иркутска в решении от 07.07.2011 не признал наличие дискриминации в отношении преподавательницы иностранного языка при распределении учебной нагрузки и оплате труда. См. Справку Иркутского областного суда по результатам обобщения судебной практики рассмотрения дел, связанных с применением судами Иркутской области законодательства, регулирующего труд женщин, работников с семейными обязанностями, работников в возрасте до восемнадцати лет, и лиц, являющихся инвалидами [Электронный ресурс] URL:http://oblsud.irk.sudrf.ru/modules.php?name=docum_sud&id=480 (дата обращения: 02.03.2017).

В решении Кинешемского городского суда Ивановской области от 07.07.2010 по делу № 2-1097/2010 (С. Е. Новиков против ООО «КейЭйСи») суд указал, что неустановление истцу такой же системы оплаты труда (должностного оклада), как и другим мастерам, имеющим одинаковые должностные обязанности, закрепленные в одной и той же должностной инструкции, только потому, что он не выполнял в течение установленной продолжительности рабочей смены наряду с работой, определенной трудовым договором, дополнительной работы по другой профессии без дополнительной оплаты, является одним из видов дискриминации в оплате за равный труд и нарушает конституционные права истца [Электронный ресурс].URL: http://xn--80aefurcfeajeho7k.xn--p1ai/Home/Article/1090(дата обращения:02.03.2017).

На предотвращение гендерной дискриминации при оплате труда направлено, например, постановление Пленума ВС РФ от 28.01.2014 № 1 «О применении законодательства, регулирующего труд женщин, лиц с семейными обязанностями и несовершеннолетних» // Российская газета. 2014.07 фев.

[53] Заключительные замечания по восьмому периодическому докладу Российской Федерации (CEDAW/C/RUS/8) [Электронный ресурс].URL: file://nask.man.ac.uk/home$/Downloads /CEDAWCRUSCO8.pdf(дата обращения:02.02.2017).

[54] Доклад Комитета по ликвидации дискриминации в отношении женщин. 26 сессия (14 января — 1 февраля 2002 г.) и 27 сессия (3–21 июня 2002 г.). Рассмотрение пятого периодического доклада Российской Федерации (CEDAW/USR/5), 25 января 2002 г. A/57/38(SUPP) (CEDAW, 2002)[Электронный ресурс]. URL: http://tbinternet.ohchr.org/_layouts/treatybodyexternal/ Download.aspx?symbolno=A%2f57%2f38(SUPP)&Lang=en(дата обращения: 02.03.2017).

[55] Комитет по экономическим, социальным и культурным правам. 31 сессия (10–28 ноября 2003 г.). Заключительные замечания Комитета по экономическим, социальным и культурным правам в отношении Российской Федерации. E/C.12/1/Add.94, 12 декабря 2003 [Электронный ресурс]. URL: http://tbinternet.ohchr.org/_layouts/treatybodyexternal/Download.aspx?symbolno =E%2fC.12%2f1%2fAdd.94&Lang=en(дата обращения: 02.03.2017).

[56] CEDAW, 2002.

[57]О защите детей от информации, причиняющей вред их здоровью и развитию : Федеральный закон от 29.12.2010 № 436-ФЗ // Российская газета. 2010. 31 дек.; Об утверждении Концепции информационной безопасности детей : распоряжение Правительства РФ от 02.12.2015 № 2471-р // СЗ РФ. 2015. № 49, ст. 7055.

[58]О внесении изменений в статью 5 Федерального закона «О защите детей от информации, причиняющей вред их здоровью и развитию» и отдельные законодательные акты Российской Федерации в целях защиты детей от информации, пропагандирующей отрицание традиционных семейных ценностей» : Федеральный закон от 29.06.2013 № 135-ФЗ // Российская газета. 2013.02 июля.

[59]URL: https://documents-dds-ny.un.org/doc/UNDOC/GEN/G10/147/81/ PDF/G1014781.pdf ?OpenElement(дата обращения: 02.03.2017).

[60](Принята Резолюцией 61/295 Генеральной Ассамблеи ООН от 13.09.2007)[Электронный ресурс]. URL: http://www.un-documents.net/a61r295.htm(дата обращения: 02.03.2017).

[61] Резолюция, принятая Генеральной Ассамблеей [по докладу Третьего комитета (A/55/602/Add.2)] от 04.12.2000 № 55/109 «Укрепление международного сотрудничества в области прав человека»[Электронный ресурс]. URL:

http://www.un.org/ga/search/view_doc.asp?symbol =A/55/602/Add.2&referer=https://www.google.co.uk/&Lang=R(дата обращения: 02.03.2017).

[62] Для поиска рекомендуется использовать удобную поисковую базу заключений уставных и договорных органов «Универсальный указатель по правам человека». URL:http://uhri.ohchr.org/ru(дата обращения:02.03.2017).

[63] Такая работа будет проводиться в рамках раздела «Право на образование в фокусе международного сотрудничества» на сайте Федерального центра образовательного законодательства http://www.lexed.ru/praktika/pravo-na-obrazovanie.

[64]URL:http://tbinternet.ohchr.org/_layouts/treatybodyexternal/Download.aspx?symbolno=CERD%2fC%2fRUS%2f23-2... обращения:02.03.2017).

[65]URL:http://tbinternet.ohchr.org/_layouts/treatybodyexternal/SessionDetails1.aspx?SessionID=1149&...

(дата обращения:02.03.2017).

[66] Шестой периодический доклад Российской Федерации о реализации положений Международного пакта об экономических, социальных и культурных правах, E/C.12/RUS/6 от 16 сентября 2016 г. [Электронный ресурс]. URL: http://tbinternet.ohchr.org/_layouts/treatybodyexternal /Download.aspx?symbolno=E%2fC.12%2fRUS%2f6&Lang=en(дата обращения: 02.03.2017).

[67] Комитет по экономическим, социальным и культурным правам. Перечень вопросов в связи с рассмотрением Шестого периодического доклада Российской Федерации. E/C.12/RUS/Q/6 от 9 марта 2017 г. [Электронный ресурс]. URL: http://tbinternet.ohchr.org/ _layouts/treatybodyexternal /Download.aspx?symbolno=E%2fC.12%2fRUS%2fQ%2f6&Lang=en (дата обращения: 02.03.2017).

[68] Сообщения о продолжающейся дискриминации в области образования в отношении детей цыган содержатся в ряде отчетов неправительственных организаций, представленных на рассмотрение Комитета. Например, в докладе Правозащитного центра «Мемориал», см. Alternative Report on the Russian Federation’s Implementation of the International Covenant on Economic, Social and Cultural Rights in Connection with the Consideration of the Sixth Periodic State Report (2016) by the UN Committee on Economic, Social and Cultural Rights. For the Pre-Sessional Working Group of the 60th Session of the CESCR 27 February – 3 March 2017 г. The Russian Federation: Violation of the Economic and Social Rights of Roma and Indigenous Minorities; Employment Discrimination against Vulnerable Groups.