АВТОРЫ: Симонова Мария Александровна, Остроушко Александр Владимирович, Букалерова Людмила Александровна
Аннотация: Непрерывно изменяющиеся общественные отношения, обусловленные цифровой трансформацией общества, помимо прогресса, несут потенциальную опасность гармоничному развитию несовершеннолетних. Цифровизация современного общества, переход несовершеннолетних на общение и обучение с использованием возможностей информационно-телекоммуникационных сетей настоятельно требует эффективного контроля для минимизации всех негативных факторов.
В ходе исследования проведен мониторинг действующих нормативных правовых актов, локальных актов и практики их применения, а также законодательных инициатив, направленных на снятие ключевых правовых ограничений для обеспечения цифровой трансформации общественных отношений с целью выявления рисков нарушения информационных прав и свобод, а также информационной безопасности несовершеннолетних. Авторами определен уровень тяжести потенциально возможных последствий негативного информационного влияния цифровой трансформации общественных отношений.
Сделан вывод о необходимости разработки методических рекомендаций, мероприятий, методических и информационных материалов для родителей, детей, педагогов в области противодействия негативному воздействию на детей процессов цифровой трансформации общественных отношений.
Ключевые слова: несовершеннолетние, информационная безопасность, риски, цифровизация, недостатки, правое регулирование, совершенствование.
Введение
В Доктрине информационной безопасности Российской Федерации обращается внимание на то, что постоянно наращивается негативное информационное воздействие на население России. Мы поддерживаем точку зрения В. Н. Лопатина, что информационная безопасность России находится на критическом уровне, что чревато потерей информационного суверенитета личности, общества, государства [1]. В первую очередь негативное информационное воздействие оказывается на детей, в том числе в целях принижения традиционных для нашего общества духовно-нравственных и моральных ценностей.
Необходимо уточнить, что понимается под «традиционными духовно-нравственными ценностями» в Российской Федерации. Пункт 78 Указа Президента РФ от 31.12.2015 № 683 «О Стратегии национальной безопасности Российской Федерации» к традиционным российским духовно-нравственным ценностям относит: приоритет духовного над материальным, защиту человеческой жизни, прав и свобод человека, семья, созидательный труд, служение Отечеству, нормы морали и нравственности, гуманизм, милосердие, справедливость, взаимопомощь, коллективизм, историческое единство народов России, преемственность истории нашей Родины.
Документы стратегического планирования в РФ указывают, что главными целями обеспечения национальной безопасности являются: сохранение и приумножение традиционных российских духовно-нравственных ценностей как основы российского общества, воспитание детей и молодежи в духе гражданственности; нейтрализация информационного воздействия, направленного на размывание традиционных российских духовно-нравственных ценностей; обеспечение защищенности граждан от информационных угроз, в том числе за счет формирования культуры личной информационной безопасности.
По мнению Т. В. Заметиной, реализация на практике проектов, составляющих основу цифровой трансформации общества, должна проходить с соблюдением этих духовно-нравственных ценностей при конструировании новых норм поведения с использованием информационных и коммуникационных технологий[2]
Именно из информационного пространства как пространства, в котором живет, формируется и развивается современный ребенок, он черпает готовые варианты решения множества жизненных проблем. В настоящее время основной составляющей данного пространства для ребенка, несомненно, является сеть «Интернет», передаваемые с ее помощью текстовые и визуальные материалы, информация, а также созданные и вновь создаваемые цифровые архивы, библиотеки, оцифрованные музейные фонды
Концепция информационной безопасности детей приоритетными задачами государственной политики в области информационной безопасности детей указала: формирование у детей навыков самостоятельного и ответственного потребления информационной продукции; повышение уровня медиаграмотности; формирование у детей позитивной картины мира и адекватных базисных представлений об окружающем мире и человеке; ценностное, моральное и нравственно-этическое развитие детей; воспитание у детей ответственности за свою жизнь, здоровье и судьбу, изживание социального потребительства и инфантилизма; усвоение детьми системы семейных ценностей и представлений о семье; развитие системы социальных и межличностных отношений и общения детей; удовлетворение и развитие познавательных потребностей и интересов ребенка, детской любознательности и исследовательской активности; развитие творческих способностей детей; воспитание у детей толерантности; развитие у детей идентичности (гражданской, этнической и гендерной); формирование здоровых представлений о сексуальной жизни человека.
1. Разработка риск-ориентированного подхода
Российские и зарубежные исследователи, рассматривая опыт общения детей и молодежи в сети «Интернет», а также вопросы риска и Интернет-безопасности, пришли к выводу, что несовершеннолетние сталкиваются с данными рисками главным образом в социальных сетях. Современная структура сети «Интернет» с ее общедоступностью, открытостью, востребованностью, децентрализованностью и анонимностью рождает у пользователей осознание неуязвимости, что позволяет распространять вредоносный контент и совершать действия с нарушением норм национального и международного права.
Нами сделан вывод о высоком криминогенном потенциале сети «Интернет». По мнению Е. В. Кузнецовой, информационное пространство посредством латентного информационно-психологического воздействия на эмоционально-поведенческое и когнитивное состояние подростка формирует и изменяет социальные установки, деформирует правосознание и поведение несовершеннолетних[3].
Специалисты «Лаборатории Касперского» классифицируют угрозы в сети «Интернет» на два типа — контентный и социальный[4]. К контентному относятся разнообразные публикации и сообщества, содержащие призывы к определенным видам деятельности или формирующие определённую модель поведения. По нашему мнению, именно контентные угрозы являются наиболее опасными, если мы оцениваем недостатки правового регулирования цифровой трансформации общественных отношений, и именно они снижают уровень информационной безопасности несовершеннолетних.
Для оценки недостатков правового регулирования цифровой трансформации общественных отношений среди детей в данном исследовании предлагается использовать риск-ориентированный подход.
Для разработки риск-ориентированного подхода при оценке негативного воздействия на права и свободы несовершеннолетних в условиях цифровой трансформации общественных отношений авторы проанализировали уже имеющийся в различных отраслях российского права положительный опыт, который был перенесен на исследуемые общественные отношения с учетом их специфики. Для определения и оценки уровня опасности влияния цифровой трансформации общественных отношений на детей нами проведено социологическое исследование.
В российской юридической науке потенциальные негативные последствия какой-либо деятельности принято обозначать термином «риск». Риски могут проявлять себя с разной степенью интенсивности и порождать более или менее тяжкие последствия. Использование методик оценки риска для построения действенных моделей противодействия является одним из новшеств российского права. В российской правовой доктрине сложилось понимание риска, сформированное Ю. А. Тихомировым как «вероятное неправомерное отклонение от правовых моделей и законов». Доказано, что риски в публично-правовой сфере влекут за собой угрозы базовым устоям общества и существенным нарушениям режима законности[5] . М. А. Лапина и Д. В. Карпухин отмечают, что трактовка рисков как потенциальной опасности, вероятности наступления событий, имеющих негативные последствия, является устоявшейся у всех российских исследователей, изучающих проблемы публично-правовых отраслей [6]. Также предлагается рассматривать риски в ходе правового регулирования информационных отношений как один из видов рисков в публичном праве[7].
По мнению Ю. А. Тихомирова, сущность риска заключается в отклонении действительных данных от оценки сегодняшнего состояния и прогнозов будущего развития ситуации. При позитивном отклонении возможна дополнительная к ожидаемой выгода; негативное отклонение означает потенциальное развитие неблагоприятных последствий[8].
Для определения уровня тяжести потенциально возможных негативных последствий применяется риск-ориентированный подход, сущность которого заключается в определении категорий риска либо класса опасности воздействия на определенный объект с целью выработки комплекса мер для их предупреждения и минимизации.
В ходе своего исследования авторы придерживались гипотезы, что полностью исключить риск в той или иной деятельности невозможно, поэтому целью разработки была поставлена минимизация рисков от негативного воздействия на детей.
2. Категории и классы риска
Дефиниция риск-ориентированного подхода структурирована в ряде нормативных актов Российской Федерации, так, например, данная дефиниция сформулирована в части 2 статьи 8.1 Федерального закона от 26.12.2008 № 294-ФЗ «О защите прав юридических лиц и индивидуальных предпринимателей при осуществлении государственного контроля (надзора) и муниципального контроля». Основываясь на легальном определении применительно к цели данного исследования, авторы формулируют понятие риск-ориентированного подхода как метода организации и осуществления государственного контроля (надзора), при котором выбор интенсивности и строгости государственного правового воздействия на информационные отношения в целях обеспечения защиты детей от негативного информационного воздействия, причиняющего вред их здоровью и развитию, осуществляется в зависимости от отнесения отдельных видов и источников информации к определенной категории риска либо определенному классу (категории) опасности с учетом возрастной категории детей.
Для достижения целей исследования определяются классы риска как условное цифровое обозначение тяжести последствий. Выделяются следующие классы риска в зависимости от категории опасности, сведенные в Таблицу 1.
Таблица 1. Категории и классы риска
Кате-гория риска |
Чрезвыч. |
Высокий риск |
Значительный риск |
Средний риск |
Умерен. риск |
Низкий риск |
Риск |
Класс риска |
6 |
5 |
4 |
3 |
2 |
1 |
0 |
Для достижения репрезентативности исследования использована рамочная модель оценки риска на основе ответов на совокупность специально разработанных вопросов [9].
Авторы, разрабатывая определение риска, основываются на легальной дефиниции федерального закона «О защите детей от информации, причиняющей вред их здоровью и развитию» от 29.12.2010 № 436-ФЗ в контексте определения дефиниции информационной безопасности детей, под которой понимается состояние защищенности детей, при котором отсутствует риск, связанный с причинением информацией вреда их здоровью и (или) физическому, психическому, духовному, нравственному развитию (ст. 2 пункт 4). Исходя из сущности термина риск, под риском применительно к рассматриваемой проблеме предложено понимать негативные последствия, связанные с причинением информацией вреда здоровью и (или) физическому, психическому, духовному, нравственному развитию детей. Предложенная авторами дефиниция «риск» коррелируется со сложившимся пониманием данного термина в юридической науке.
Определение и оценка уровня воздействия принимаемых нормативных актов в области цифровизации на информационную безопасность детей проводилось на основании социологического исследования. Анкетированию подверглись юристы, специалисты в области информационной безопасности, администраторы учебных заведений, педагоги и психологи, а также родители, чья деятельность не связана с указанными областями. Систематизированные результаты опросов позволяют оценить адекватность реакции со стороны государства на потребности общества в цифровизации применительно к защите детей от сопутствующих информационных угроз.
Были интегрированы в единое целое и подвергнуты комплексному анализу базовые компоненты негативного воздействия снятия ключевых правовых ограничений цифровизации по схеме:
- вид отношений, подвергающихся цифровой трансформации,
- потенциальные риски для оценки уровня опасности потенциальных последствий, в ходе их правового регулирования
- направления минимизации опасности.
Для эффективной защиты прав и свобод несовершеннолетних в условиях цифровой трансформации общественных отношений необходимо ввести понятие «вредная для детей информация».
Авторы опираются на уже законодательно закрепленные понятия, исследования прогнозов и экспертных оценок выявления потенциально вредной для детей информации. Виды информации, причиняющей вред здоровью и (или) развитию детей, приведены в Законе «О защите детей от информации…».
3. Разработка риск-ориентированного подхода
Законодательство Российской Федерации выделяет две категории информации, причиняющей вред здоровью и (или) развитию детей: информацию, запрещённую для распространения среди детей и соответственно информацию, распространение которой среди детей определённых возрастных категорий ограничено.
Кроме того, Закон «О защите детей от информации…» (статьи 7–10) устанавливает четыре возрастные категории несовершеннолетних (от 0–6 лет, 6–12 лет, 12–16 лет, 16–18 лет) с соотнесением для каждой из них определённой информационной продукции, под которой в соответствии с Законом понимается предназначенная для оборота на территории Российской Федерации продукция средств массовой информации, печатная продукция, аудиовизуальная продукция на любых видах носителей, программы для электронных вычислительных машин (программы для ЭВМ) и базы данных, а также информация, распространяемая посредством зрелищных мероприятий, посредством информационно-телекоммуникационных сетей, в том числе сети «Интернет», и сетей подвижной радиотелефонной связи.
Существенным недостатком Закона «О защите детей от информации…» является отсутствие соотнесения возрастных категорий детей с определенными видами информации запрещённой или ограниченно распространяемой среди детей для определения уровня потенциального риска, при этом каждая из видов информации может нести вред для детей. Сформулированное соотнесение возрастных категорий подростков с определённой информационной продукцией для детей не позволяет установить, какой вид информации — запрещенной или ограниченно запрещённой, для отдельных, указанных в законе, возрастных категорий детей потенциально является наиболее опасным.
Следует отметить, что в Законе «О защите детей от информации…» не сформулировано понятие источника информации, причиняющей вред здоровью и развитию детей. Источник информации — это собирательное понятие, охватывающее средства массовой информации; ресурсы сети «Интернет», которые можно отнести к открытой ее части и закрытой, не поддающейся процедурам блокировки (Tor, ботнеты и иные ресурсы, использующие анонимное сетевое соединение), отдельно нами выделяются социальные сети, мессенджеры (WhatsApp и подобные), электронная почта. Структурирование данного
понятия необходимо для понимания проблемы, откуда исходит информация, причиняющая вред здоровью и развитию детей.
Универсализм и приемлемость риск-ориентированного подхода заключается в том, что он позволяет соотнести определенный вид и источник негативного информационного воздействия с потенциальным уровнем опасности и степенью негативных последствий. Градация риска от низкого к чрезвычайно высокому поможет принять инициативу и выработать защитные меры противодействия как на уровне государства, так и передать полномочия по противодействию рискам на саморегулирование в общественные институты — семьи, школы и иные.
Анализ показал, что основной акт — Закон «О защите детей от информации…», который определяет правовые механизмы защиты детей от информации, причиняющей вред их здоровью и развитию, этот подход не учитывает.
В ходе исследования авторами сделана попытка распределить наиболее распространенные законодательные инициативы, направленные на снятие ключевых правовых ограничений для обеспечения цифровой трансформации общественных отношений по категориям риска.
В ходе проведенного социологического опроса респондентам предлагалось распределить по категориям риска в зависимости от их опасности в зависимости от выработанных критериев, представленных ранее в Таблице № 1.
В ходе обработки материалов опроса авторами был разработан показатель опасности риска (ПОриска), который позволил распределить риски по их классам. Показатель опасности рассчитывался по алгоритму, когда каждому из рисков респондент присуждал баллы, где 6 баллов — максимальный риск, и далее снижение на балл по уменьшению опасности. Показатель опасности определялся нормализованной суммой баллов.
Анкеты опроса размещены в информационно-телекоммуникационной сети «Интернет». По итогам исследования авторы получили следующие предварительные результаты (Результаты будут подведены на следующем этапе работы):
Таблица № 2 — Риск-ориентированный подход к определению опасности цифровой трансформации общественных отношений для несовершеннолетних
Класс риска |
Наименование риска |
ПОриска |
6 |
Риск автоматической идентификации и «электронной слежки» со стороны органов публичного управления |
|
5 |
Риски, связанные с нарушением права на забвение и несанкционированным сбором персональных (в том числе биометрических) данных, а также иной информации о несовершеннолетнем (привычки, интересы и пр.), которая может быть использована субъектами, участвующими в публичном управлении, в своих целях. |
34 |
5 |
Риск нарушения права на личную и семейную тайну |
33 |
4 |
Риск ограничения конституционного права на информацию. |
30 |
4 |
Доступ к социальным сетям и ресурсам сети «Интернет» с информацией, причиняющей вред здоровью и (или) развитию несовершеннолетних, а равно к информации, распространение которой в РФ запрещено |
30 |
4 |
Риски, связанные с переходом на электронное обучение, в том числе ускорение их темпов в связи с распространением COVID-19 |
29 |
3 |
Непринятие мер по обеспечению информационной безопасности и по предотвращению мошенничества с использованием ИКТ в отношении несовершеннолетних |
27 |
3 |
Риски, связанные с необходимостью дополнительных затрат на покупку аппаратного и программного обеспечения, их установку и обслуживание, для обеспечения потребностей несовершеннолетних |
27 |
3 |
Возможность нарушений, не гарантирующих однозначную аутентификацию личности |
26 |
2 |
Вопросы регламентации права на использование устройств с мобильным доступом в сеть «Интернет» на территории образовательных и иных учреждений |
24 |
2 |
Предоставление возможности использования интернет-банкинга, электронных финансовых активов, а также осуществления платежей в сети «Интернет» в нарушение правил, указанных в Гражданском Кодексе РФ для дееспособности несовершеннолетних в возрасте от четырнадцати до восемнадцати лет и малолетних, а равно использования криптовалюты |
23 |
1 |
Риск предоставления персонифицированной рекламной продукции при просмотре ресурсов в сети Интернет», равно рассылка такой по электронной почте, в мессенджерах и пр. |
20 |
0 |
Риск ограничения на доступ к государственным и муниципальным услугам и социально значимым сервисам |
17 |
Как видно из проведенного исследования, наибольшую опасность в ходе цифровой трансформации общественных отношений, по мнению респондентов, представляют потенциальные угрозы автоматической идентификации и «электронной слежки» со стороны органов публичного управления; риски, связанные с нарушением права на забвение и несанкционированным сбором персональных (в том числе биометрических) данных о несовершеннолетних (привычек, интересов и пр.) субъектами, участвующими в публичном управлении, которая может быть ими использована в своих целях.
Интересным выводом является то, что ограничение конституционного права на информацию большинством опрошенных отнесено к значительному риску. Это может свидетельствовать о том, что общество готово пойти на определенные ограничения своих информационных свобод с целью повышения уровня информационной безопасности.
Основываясь на проведенном исследовании, зарубежном опыте и материалах отечественной науки, мы сделали вывод, что в целях защиты несовершеннолетних от агрессивного воздействия цифровизации давно назрело внесение соответствующих изменений в Федеральный закон № 436-ФЗ «О защите детей от информации, причиняющей вред их здоровью и развитию». Данные изменения позволят использовать механизм ограничения доступа к информации для обеспечения информационной безопасности несовершеннолетних.
Текущей целью в Российской Федерации провозглашено построение цифровой экономики, где данные в цифровой форме являются ключевым фактором производства во всех сферах социально-экономической деятельности и в которой будет реально обеспечено эффективное взаимодействие, в том числе трансграничное, бизнеса, научно-образовательного сообщества, государства и граждан. Поставлена задача увеличить прирост знаний пользователей о цифровой экономике.
Глава Регионального общественного центра интернет-технологий (РОЦИТ) С. Гребенников считает, что если пользователи не знают, что такое цифровая экономика, то все усилия в отношении развития цифровой экономики, применения цифровых технологий могут быть напрасны[10].
Констатируем, что Россия вступила в процесс построения основ цифровой экономики, не имея должного технологического потенциала и собственной сформированной правовой базы. Мировой опыт показывает, что нормативные правовые акты, способствующие современному состоянию цифровой экономики, принимались в ведущих странах мира уже около 10–15 лет тому назад. Кроме того, должным образом должны быть урегулированы вопросы использования технологий по обеспечению информационной безопасности для решения задач предотвращения угроз личности, особенно несовершеннолетних, бизнесу и государству, связанные с тенденциями к построению сложных иерархических информационно-телекоммуникационных систем, широко использующих виртуализацию, удаленные (облачные) хранилища данных, а также разнородные технологии связи и оконечные устройства; защиты от внешнего и внутреннего информационно-технического воздействия на информационную инфраструктуру, в том числе на критическую.
Большинство из опрошенных нами респондентов считают, что процесс развития цифровой экономики несет риск снижения информационной безопасности несовершеннолетних.
Результат предварительного опроса респондентов приведен на Диаграмме № 1.
Диаграмма № 1. — Ответ на вопрос о влиянии процессов построения цифровой экономики на информационную безопасность несовершеннолетних
Цифровизация в России характеризуется определенной поспешностью в совокупности с информационной поддержкой ведущими СМИ принятых в этой области правовых инициатив, что не даёт времени оценить безопасность данного процесса для всех субъектов, особенно несовершеннолетних, и влечет сопутствующие риски. По мнению Н. Касперской, риски новых технологий сознательно замалчиваются или не обсуждаются, в то же время их достаточно для того, чтобы сначала задуматься о стратегии и необходимости той или иной технологии[11].
Выводы
Оценив инновации, которые следуют за реализацией положений нормативных актов РФ в сфере цифровизации, а также международный и зарубежный опыт в данной сфере, нами сделан вывод о неоднозначной оценке возможностей, предоставляемых цифровой экономикой для ребенка, в том числе в дальнейшем влекущей потенциальные негативные последствия и нарушающей информационную безопасность детей.
Вследствие постоянно меняющегося правового поля, возникшего информационного вакуума несовершеннолетние граждане не имеют четкого представления о том, что такое цифровая экономика, о допустимости и законности применения тех или иных технологий в конкретных случаях.
Считаем, что информационное обеспечение процесса внедрения инноваций в нашей стране не является достаточным, и государству необходимо в обязательном порядке включать в документы стратегического планирования мероприятия, позволяющие акцентировать внимание на сущности предлагаемых инноваций.
Хочется подчеркнуть, что цифровая экономика означает одновременно новые возможности и новые риски для общества, когда уровень образования станет решающим фактором при поиске и сохранении работы. Мы поддерживаем точку зрения В. А. Вайпана о необходимости создать методологическую основу для развития компетенций в области регулирования цифровой экономики посредством принятия соответствующих методических документов [12].
[1] Лопатин В. Н. Информационная безопасность в электронном государстве // Информационное право. 2018. № 2. С. 14–19.
[2] Заметина, Т. В. Проблемы реализации прав недоминирующих этнических общностей в условиях становления информационного общества в России // Конституционное и муниципальное право. 2019. № 7. С. 36–39.
[3] Кузнецова, Е. В, Влияние информационного пространства сети Интернет на несовершеннолетних: криминологический аспект. : автореф. дис… канд. юрид. наук. М., 2017. С. 8–9.
[4] Ларкина, А. Чем интересуются дети в Сети : Отчет «Лаборатории Касперского». 2016–2017.
[5] Тихомиров Ю. А. Риск в фокусе правового регулирования // Риск в сфере публичного и частного права. — М., 2014.
[6] Лапина М. А., Карпухин Д. В. Правовые риски в публичном управлении: приглашение к дискуссии // Актуальные вопросы публичного права. 2014. № 2.
[7] Правовые риски в системе публичного управления. М., 2014. С. 83–85.
[8] Тихомиров Ю. А. Риск в фокусе правового регулирования // Риск в сфере публичного и частного права. — М., 2014.
[9] Al-Talhi, A. H., Al-Ghamdi, A. A. (2014) IT governance: Performance and risk management evaluation in higher education. Information (Japan). 17 (12B), 6355–6369. (In English)
[10] Гребенников, С. Выступление на международном форуме по кибербезопасности Cyber Security Forum 2018 (CSF 2018) URL: https://news.rambler.ru/internet /39073198 /?utm_content=rnews&utm_medium=read_more&utm_source=copylink
[11] Касперская, Н. И. Цифровая экономика и риски цифровой колонизации. Развернутые тезисы выступления на Парламентских слушаниях в Госдуме. URL: https://ivan4.ru/~ZPDWy/(дата обращения: 20.03.2020).
[12] Вайпан, В. А. Основы правового регулирования цифровой экономики // Право и экономика. 2017. № 11. C. 5–18.
Литература
1. Al-Talhi, A. H., Al-Ghamdi, A. A. (2014) IT governance: Performance and risk management evaluation in higher education. Information (Japan). 17 (12B), 6355–6369. (In English)
2. Harwood, J., Dooley, J. J., Scott, A. J., Joiner, R. (2014). Constantly connected: The effects of smart devices on mental health. Computer in Human Behavior, 34, 267–272.
3. Jee, Y.-J. (2015) Influencing factors on youth drug use; using the 2014 youth risk behavior web-based survey. Information (Japan). 18(5), 2149–2156. (In English)
4. Rödl, F. (2019). The legitimacy of civil freedom. University of Toronto Law Journal, 69 (1), 159–181. (In English)